В голове моей опилки... - Страница 36

В один из дней я отправился в малоизвестную часть пещеры. Лишь недавно уфимские спелеологи показали вход туда. Я был третьим челябинцем, увидевшим "Пепси-Колу"...

Вышли втроем рано "утром". ПБЛ еще спал. Проход в "Пепси-Колу" начинается с неприметного лаза в одной из стен "Обвального" зала, образованного, видимо, землетрясением. Ползком наша троица добралась до глиняной трубы диаметром сантиметров сорок. Ползти недалеко, всего около двух метров, но путь этот я совершил за полчаса. Техника проста: ложишься на спину и извиваешься, как уж, одной рукой пытаясь отлепить спину от мокрой глины... Еще два часа ушло на проход по щели "сорок третьего размера" – мой сапог в длину как раз умещался в ней. Наконец дошоркались до "прихожей". В небольшой камере перед входом в "Пепси-Колу" помыли сапоги, чтобы не наследить по белому кальциту, и прочитали записку первооткрывателей, запечатанную в пустую бутылку из-под известного напитка. Используя все непечатные выражения, первопроходцы требовали не загаживать девственную чистоту зала. Войдя в "Пепси-Колу", я понял, что их требования не напрасны. Нельзя погубить маленький водопад, стекающий по белоснежному скату с фиолетовыми разводами. Нельзя ходить грубыми сапожищами по тончайшим кальцитовым цветам на поверхности зеленого озерка. При малейшем прикосновении они ломаются и уходят под воду, грустно покачивая поруганными лепестками. Стены "Пепси-Колы" похожи на египетские каменные барельефы – разноцветные и мистически осязаемые. Захотелось пить, но как добраться до озерка, обсаженного по кайме сиреневыми "цветами"? Ответ нашелся неподалеку. Среди каменных "кораллов" то тут, то там попадались полые сталактиты, похожие на соломинку для коктейлей. Нависнув над озером, я напился вдоволь. "Соломинку" положил на прежнее место. Из пещеры ничего нельзя вынести. Тонкая трубочка погибнет на воздухе, как превратится в невзрачные шарики пещерный жемчуг – обломки сталактитов, обточенные водой за тысячелетия до бархатной глади. Из "Пепси-Колы" мы вышли через четыре часа. По пути "домой" молчали...

Еще одним поразительным местом "Победы" стал для меня "Летучий Голландец". Такое имя получило дно ледника в начале пещеры. Спуститься туда можно только по веревке, упираясь спиной в скользкий ледяной столб. Трудно. Зато на дне... Ледник действительно напоминает корпус старинного фрегата. Плоский наверху, внизу он переходит в сверкающий "киль". Многотонный "фрегат" бережно несет в себе историю человечества, записанную на ледяных страницах. Стены "дока", где навечно встал корабль времени, покрыты прозрачными узорами воды, застывшей на пути к полу, так что света нескольких карбидок хватает, чтобы "Летучий Голландец" засиял, как новогодняя иллюминация.

Интересный факт: осматривая поверхность "киля", я обнаружил муху. Пока думал, как же ее сюда занесло, насекомое, согретое теплом лампы, ожило и поползло на свет. Поистине, полна загадок "Победа"...

Мы прожили под землей пять суток. Когда пришла пора возвращаться, постарались подогнать график сна под "земной" ритм. Вышли из пещеры утром. Полчаса приходили в себя под, казалось, ослепительным светом. Между тем ослеплять было нечему – за несколько часов до выхода над землей промчался буран. Тусклое небо до сих пор отплевывалось снежной крупой. До Челябинска добирались трое суток. Буран перемел все дороги, поэтому значительную часть пути до ближайшей "цивилизации" пришлось проделать пешком и на подводах. Наученные горьким опытом, мы основательно забили рюкзаки водкой – универсальной местной валютой. Окончательно войти в ритм нормальной смены дня и ночи не успели. Первые сутки я продремал, изредка перетаскивая рюкзаки и переползая в очередные сани. Запомнился какой-то дядя Коля – путеец на станции Белое Озеро. Дядя Коля лихо пил водку из стакана, жевал "Приму", что-то кричал в телефонную трубку, а я с трудом соображал, как очутился в его теплушке после пяти подземных суток среди оплывающих свечей, зажатых в мягких лапах слепого безмолвия...

НЕОКОНЧЕННОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Кавказ... Одно слово – и сразу: Лермонтов, шипение горячих шашлыков и бульканье дешевого, но первосортного портвейна. Однако Кавказ бывает разный, и там, где оказалась наша экспедиция, дорогой читатель, Лермонтов вряд ли снискал бы любовь Музы, а шашлыки с портвейном отродясь не водились...

Массив Фишт – шипение осыпающегося снега, скрежет подошвы ботинка по наждачному валуну... Вот цель путешествия, куда вместе с челябинскими спелеологами из клуба "Плутон", специалистами из компании "Unerground" и аквалангистами из челябинского подводного центра "Капитан Кук" отправился и я.

Есть такая пещера – "Парящая птица". Одна из самых сложных в России, она еще и имеет все шансы стать самой глубокой. Пройти ее до конца и собирались члены экспедиции. А я, помимо прочего, лелеял мечту хоть одним глазком взглянуть на следы "снежного человека", которого когда-то видели на Фиштинском массиве...

Все началось, когда 30 августа в вагон поезда Челябинск – Сочи было загружено экспедиционное барахло и выпита первая стопка водки – "За уехало!"

Пустить штуку баксов на воздух

Верите или нет, но на юге я оказался в первый раз, поэтому Сочи ошеломил сразу: своими пальмами, субтропической жарой, загорелыми путанами и курортной дороговизной. После «черного» 17 августа (речь идет о дефолте 1998 года – С.К.) народ отложил в долгий ящик посещение разных египтов и ринулся куда поближе. Результат – забитые гостиницы, пляжи, превращенные в помойку, и бензиновый кризис. С топливом в Сочи значительно хуже, чем на Урале. Литр 76-го, к примеру, стоит 9 рублей – и того не сыщешь. Но топливные и жилищные проблемы нас не касались. Добравшись до конторы сочинского спасательного отряда, 17 участников экспедиции «Парящая птица – 99» поставили свои бесплатные палатки на обочине вертодрома. Потянулись душные дни ожидания «винтокрылой птицы», призванной доставить нас прямиком в горы.